Смириться. Часть 2

[ItsukiRingo]

Название: Смириться
Автор: ItsukiRingo
Бета: ItsukiRingo
Фендом: Yamato Nadeshiko Shichi Henge/Семь обличий Ямато Надэсико
Дисклеймер: персонажи принадлежат Томоко Хаякава, сюжет и выдуманная реальность – мне.
Предупреждение: AU (некий выдуманный мир), OOC, возможно, насилие.
Пейринг: Юки/ Мачико, Кёхей/Сунако (фоном), остальные - намеками
Персонажи: Юки, Мачико, Кёхей, Сунако, Такенага, Ранмару и ещё несколько ОС.
Жанр: драма, фентези
Рейтинг: PG-13
Размер: миди
Статус: завершен
Размещение: спросите у меня, я не кусаюсь
Пометки: Это последняя часть тетралогии. Я наконец-то избавилась от этого хвоста длиной в несколько лет.
Не ждите особого экшена. Скорее, это фентезийная повседневность. Всё довольно спокойно и вялотекуще.
И нет, я не вдохновлялась «Последним испытанием», скорее уж ЦС, потому что в тексте, на мой взгляд, слишком много отсылок к марионеткам-кукловодам. А ещё там как-то чересчур много беременных, но это случайно получилось.

Предыдущие части:
Спасти
Выжить
Отомстить

Кажется, для всех приключения закончились. Кто-то из героев остепенился и осел на месте, кто-то - продолжает путешествовать с места на место, но встреча с Синдикатом разрушила прежнюю жизнь каждого. И если остальным она дала что-то взамен, то Юки пришлось довольствоваться камнем на шее и полнейшим отсутствием планов на будущее. Так считает Юки. Для него Мачико - проклятие и камень на шее. Он не может от неё избавиться, как ни пытайся. Остаётся только смириться. Но хватит ли сил?..


2
Последние несколько лет Юки ненавидел зеркала. Собственное отражение вынуждало его скрипеть зубами и сжимать руки в кулаки от практически непреодолимого желания разбить коварное стекло, казалось, глумящееся над молодым человеком всякий раз, стоило краем глаза заметить отклик себя в зеркальной поверхности. И всякий раз соблазн задержать взгляд, остановиться, присмотреться повнимательнее приходилось подавлять, заталкивать куда-то в глубину своей вечно неуверенной в себе сущности и делать вид, что всё в порядке. Получалось не всегда.

Сейчас Юки, потерпев поражение в битве силы воли с любопытством, пристально рассматривал своё отражение, точно надеялся заметить что-нибудь новое, но его изыскания в очередной раз не дали результата. А ведь бывший вор был не требователен и обрадовался бы даже самому крошечному прыщику. Но нет. Щёки по-прежнему по-детски округлы и покрыты мягким пушком, лицо очаровательно и румяно, как у симпатичной девочки, а глаза больше пошли бы оленёнку, чем молодому человеку, разменявшему третий десяток. Местные парни могли похвастаться бородой и усами уже в пятнадцать-шестнадцать лет. Юки же в свои пятнадцать выглядел точно так же, как сейчас. Он будто законсервировался, застыл, как попавшая в ледник лягушка, и совсем не менялся. Парни его возраста привлекали девушек своей мужественностью, а Юки вызывал у них только умиление и желание потрепать за щёки. Мужчину в нём не видела ни одна. Даже Мачико.

Она всегда смеялась, когда замечала его крутящимся перед зеркалом, но никогда не шутила. Напротив, в смехе её слышалась недостаточно хорошо скрытая горечь. Мачико выглядела так, будто желала что-то ему сказать, но почему-то вызвать его на разговор она ни разу решилась.

Прикрыв глаза, Юки представил, как смешно он будет выглядеть сегодня, и мысленно застонал. Его считают младшим братом Мачико и не воспринимают всерьёз. Иногда от осознания этого было так обидно, что хотелось плакать. Но чаще Юки просто надевал на себя улыбку и делал вид, что всё в порядке.

Наступил праздник богини плодородия, вся деревня гудела, ругалась и мирилась. Юки с Мачико почти не готовились к празднику – она возилась с собранными накануне травами, а он старался не попадаться никому на глаза. Было страшно встречаться с Даньей. Юки казалось, что, поздоровайся он с ней, и она сразу поймёт, что он стал невольным свидетелем её свидания. Котёнок уже почти выздоровел, но отдавать его молодой человек не спешил по той же причине. Их с Мачико отношения не изменились, как будто тот разговор был всего лишь сном, и теперь, проснувшись, оба старательно делали вид, что обо всём забыли.

В честь праздника Мачико специально сшила платье. Она плохо справлялась с иглой, но соседка, мужа которой слуга Шезара вылечила от болей в спине, здорово ей помогла. И теперь девушка гладила обновку, улыбаясь и что-то рассказывая Юки. Он не слушал. Будь его воля, вообще никуда не пошёл бы, но его рубаха, уже давно приготовленная, висела на спинке стула, оставалось только её надеть.

- Почему ты не пошёл утром посмотреть, как засеивают поле Гисами? - спросила Мачико, прикладывая выглаженное платье к груди. Юки, стоявший перед зеркалом, мешал ей полюбоваться на себя как следует.

- Проспал, – солгал он, отходя в сторону. Девушка приоткрыла рот, намереваясь что-то сказать, но не решилась.

Юки всегда любил Праздник богини плодородия. Когда утром, ещё довольно прохладным, но ясным и тихим, вся деревня собирается возле дома старосты. Каждая семья – с маленьким холщовым мешочком пшеницы, в который как раз входит жменя взрослого мужчины с зерном. Староста, поминая имя богини, собирает семена в лукошко, а потом идёт на поле Гисами, вспаханное накануне. Там под взглядами деревенских он сеет пшеницу. Потом на благословленной земле взойдёт каждое зёрнышко, взойдёт много раньше, чем все остальные посевы. И сожнут их первыми, чтобы испечь хлеб и отдать его полевым птицам, вестникам богини, защищающим поля от вредителей.

В этот день в деревне никто никогда не работает – все готовятся к вечеру, когда начинаются танцы, песни, конкурсы, а на столах – те припасы, что остались после зимы. В этих краях неурожайные годы – редкость, так что хозяйки всегда стремятся очистить свои кладовые для новых заготовок, которые принесёт наступающее лето. Это тоже в некотором роде традиция и добрый знак.

Молодёжь в Праздник богини плодородия веселится больше всего. Именно в этот день многие становятся парой, в честь которой немного позже, когда настанет время сбора урожая, устроят свадебный пир. Сама Гисами благословляет их союз.

Если бы Юки пошёл вместе со всеми, он непременно встретился бы с Даньей. А он пока что не хотел с ней видеться. И Мачико наверняка сказала бы ему какую-нибудь колкость. А ссориться с сожительницей у него тоже не было желания. Поэтому впервые за много лет бывший вор остался в этот день дома. Он бы и вечером никуда не пошёл, но тогда Мачико будет на празднике одна, а этого допустить молодой человек не мог, объясняя себе это тем, что боится, как бы её нечеловеческую природу не раскрыли. Вот и приходилось, придав лицу каменное выражение, собираться вместе с девушкой.

- Красавец! – прищёлкнула языком она, проводя руками по его плечам, чтобы пригладить слегка топорщащуюся ткань. В глазах божественной прислужницы читалось удовлетворение как от хорошо проделанной работы – эту рубашку Мачико шила сама, кое-где торчали нитки, но это было почти незаметно. Юки покраснел и опустил глаза, неловко улыбнувшись. Ей он ничего не сказал, хотя её коралловое с белым платье здорово ей шло. Бывший вор подумал, что сегодня у Мачико наверняка не будет отбоя от кавалеров – если она даст согласие провести с кем-нибудь из них весь вечер, это будет равносильно тому, что она приняла приглашений войти в дом счастливца, – и почему-то испытал сожаление. А ведь должен был радоваться: тогда она оставит его в покое.

Вечер нынешнего Праздника ничем не отличался от прежних, разве что Юки, наблюдая за веселящимися, впервые испытывал противоречивые чувства. Он стоял в стороне не потому, что был нелюдим и угрюм, а потому, что не хотел давать повод для сплетен и мыслей о нём как о потенциальном женихе. Сначала, когда были конкурсы, Юки успел поучаствовать почти во всех и сейчас никак не мог доесть заработанные сладости, от которых ломились карманы. В руке он сжимал несколько леденцов на палочке, думая, кому бы их отдать, и наблюдал за веселящейся Мачико. Она даже не замечала своего названого братца.

Высокий, выделяющийся в толпе танцующих Илей не отпускал от себя Аришу. Несколько девушек, стоящих в стороне, глядя на них, завистливо вздыхали: похоже, в этом году сын старосты наконец-то обзаведётся собственной семьёй. Данья стояла в тени, обособленно от остальных девушек. Лицо её было спокойно. Юки про себя поразился её выдержке – он бы так не смог, его эмоции всегда пробивались наружу, как ни пытался он их скрыть.

- Почему ты не радуешься празднику вместе со всеми? – спросил у неё Юки, набравшись смелости подойти к девушке.

Данья вздрогнула и испуганно на него посмотрела.

- А ты?

Сначала её вопрос поставил молодого человека в тупик, а потом он всё же нашёлся:

- Мне ещё рано жениться.

- Ну вот и мне тоже рано.

Он выглядела нерасположенной к дальнейшей беседе, но Юки не хотел уходить и оставлять её в одиночестве. Видя, как Данья бросает быстрые взгляды исподтишка на то исчезающего в толпе, то вновь появляющегося Илея, он чувствовал, как от жалости к ней у него сжимается сердце. Всё, что Юки мог для неё сделать, это увести подальше от танцующей и веселящейся молодёжи.

- Знаешь, последние несколько дней нам никак не удавалось увидеться, – начал он. Данья сухо согласилась. – Я всё хотел к тебе зайти, но не было времени... Твой котёнок выздоровел. Хочешь, отдам его тебе прямо сейчас?

Она ответила слишком быстро, словно только и ждала повода, чтобы уйти. От прежней сдержанности и отстраненности не осталось и следа. Резко повернувшись к собеседнику, девушка горячо воскликнула:

- Так быстро? Давай, давай ты мне его отдашь! Очень-очень хочу на него посмотреть!

Схватив Юки за локоть, Данья потащила его за собой прочь от танцующих. Лицо её, до этого бледное, чуть зарумянилось, и молодой человек почувствовал себя едва ли не героем. Окрылённый, он взлетел на чердак в считанные секунды, а потом практически скатился вниз. Юки так спешил, что несколько синяков, полученные по пути, не имели никакого значения.

- Держи! – крикнул он, протягивая Данье котёнка, что-то возмущённо пискнувшего.

Девушка, радостно улыбнулась и легонько прижала животное к груди. Глядя на неё, нельзя было поверить, что совсем недавно она молча страдала и изо всех сил пыталась это скрыть от окружающих.

- Спасибо, – прошептала Данья.

- Да ладно, пустяки, – смущённо пробормотал Юки, пряча за спину правую руку, которую сильно оцарапал, когда в спешке запнулся о порог и едва не упал.

- Нет не пустяки! – неожиданно горячо возразила Данья. – Если бы не твоя помощь, он бы погиб. Я совсем не знаю трав и не умею врачевать. Я была бы бесполезна, пожелай я его вылечить. А ты вот не отказал, как любой другой, помог. Спасибо тебе!

И она, поддавшись порыву, крепко обняла Юки. Тот замер, забыв, как дышать. Данья была по-женски мягкая, пахла молоком, как младенец, и очень хотелось обнять её в ответ. Но Юки, помня, что у него всё равно нет шансов, не решился. Данья ему нравилась, но он не был влюблён в неё до безумия, так что и ревности не испытывал, лишь желал ей счастья и жалел, что пожелание его никогда не исполнится.

Почему хорошим, добрым девушкам так редко везёт? У коварной и вероломной Дулотты к ним какие-то свои счёты? Юки не знал ни одной легенды на эту тему, но всё равно злился на богиню. Ему и Данье не повезло войти в число её любимчиков, так что оставалось только смириться и жить дальше.

- Если понадобится помощь, обращайся, – севшим от подкативших к глазам слёз пробормотал Юки. – Я всегда к твоим услугам.

Данья рассмеялась так горько, что Юки почувствовал укол в сердце. Такой смех обычно у тех, кто знает, что утро следующего дня он уже не увидит, а потому любые попытки его приободрить натыкаются на стену из сарказма и горьких острот, а иногда и просто ругани или упрёков. Молодой человек знал наверняка, потому что не раз был этому свидетелем. Ему хотелось как-то приободрить её, чем-то помочь, но он понятия не имел, что может сделать.

- Я запомню, – серьёзно пообещала она и, поблагодарив Юки ещё раз, пошла прочь. Её плечи, всегда уверенно расправленные, теперь грустно поникли. Она прижимала котёнка к щеке, что-то шептала ему и наверняка плакала. Данья была сломлена, как высохшая травинка на дороге, попавшая под колесо проехавшей по ней телеги. И Юки не был тем, кто способен ей помочь.

Обратно он вернулся из-за Мачико – почему-то никак не удавалось избавиться от беспокойства за неё. Она ждала его. Весело засмеявшись, схватила за руки и спросила:

- Где ты пропадаешь?

- Я думал, ты так увлечена, что не заметишь моего исчезновения, – грубо отозвался Юки, всё ещё думающий о Данье и её обречённо опущенных плечах и неуверенной, немного заплетающейся походке.

- О, а ты никак ревнуешь! – воскликнула Мачико, в притворном изумлении прикрыв рот ладонью. Она вся была сплошное притворство. Оно, как шелуха у луковицы, надёжно скрывало её настоящую. И нужно было пролить немало слёз, не раз изрезать руки о высохшую, бритвенно острую по краям кожуру, чтобы добраться до сердцевины.

Самое обидное, что эта ведьма была права!

Юки покраснел и попытался отвернуться, но она схватила его за подбородок и прошептала:

- Эй, хозяин, не переживай. Я тебя никогда не покину, – на этот раз Мачико говорила вполне искренне. Молодой человек, привыкший к её издёвкам, уловкам и шуточкам даже вздрогнул от неожиданности.

Признание пугало, но в то же время обнадёживало. Ужасное сочетание!

- Как она? – спросила Мачико, следя взглядом за Илеем. Её способность становиться то игривой и весёлой, как расслабленная кошка, то серьёзной и собранной, как обсуждающий условия сделки купец, всегда поражала Юки. А собственная способность иногда понимать её с полуслова – тем более.

- Глупый вопрос. Надеюсь, ей хватит силы духа, чтобы это вынести.

Лицо Мачико приняло серьёзное выражение, улыбка исчезла, как рисунок акварелью под дождём, а между бровей образовалась морщинка. Девушка почти никогда не хмурилась, и у Юки от нехорошего предчувствия пересохло в горле.

- Не хватит, – уверенно заявила она. – Данья не переживёт это лето. Я знаю, вижу...

- Ты можешь видеть судьбу человека? – изумился Юки и даже отступил на шаг. Мачико это заметила, но ничего не сказала, лишь горечи в голосе стало больше.

Шелуха спадала сама. Слуга Шезара впервые решилась кому-то открыться, хотя и подозревала, что это не самая лучшая идея. Во всяком случае, сейчас.

- Нет, я не ясновидящая, а всего лишь низшее божество. Почти человек, только живущий очень долго и обладающий кое-какими талантами, недоступными смертным. Я не знаю, когда человек умрёт, и не могу предсказать его смерть. Просто вижу тех, кто ходит по краю. Я могу определить, кто из них сорвётся в любом случае, а кого я могу задержать ещё ненадолго. Это мой талант как Лекаря, чтобы я понапрасну не растрачивала свои силы, иначе не смогу спасти тех, кто действительно в этом нуждается. Так было с твоими друзьями. Один умер не в своё время, поэтому я могла его вытащить, дело было лишь в цене, а другого надо было удержать на краю, не позволить упасть, оттащить от пропасти подальше, и я это сделала. А вот Данью я не спасу. Тут уж как решит Дулотта. – Она немного помолчала, а потом спросила: – Теперь ты меня ненавидишь?

Впервые Мачико смотрела на него так жалобно и преданно, напоминая пса, который ради хозяина готов на всё. Захотелось погладить её по голове, а потом обнять и заверить в том, что всё в порядке, он не держит на неё зла.

- Нет... – ответил Юки. – Я должен быть тебе благодарен.

Оказывается, Мачико лучше, чем он думал о ней всё это время. Она женщина и даже не человек, поэтому пытаться её понять всё равно что пытаться убедить Дулотту быть ко всем справедливой. Он может только попробовать смириться и привыкнуть к ней. Главное, найти достаточно мужества для этого шага.

Она так и не выпустила его левую руку и во время своего признания сжимала её так крепко, что у Юки затекли пальцы. Мачико и сейчас цеплялась за его ладонь, а молодой человек не делал попыток высвободиться. Его правая рука взметнулась вверх, чтобы коснуться её щеки, к которой прилипла влажная от пота прядь. Девушка вздрогнула и перехватила его руку.

- Ты поранился?

Ссадина была пустяковая, через три дня заживёт, но она выглядела такой обеспокоенной, словно он мог вот-вот потерять кисть.

- А, ерунда... – начал Юки, но Мачико его перебила.

- И ничего не ерунда! Её надо срочно обработать. – Она бросила беглый взгляд на танцующих, а потом наконец-то снова лукаво улыбнулась: – Как насчёт соревнований? Кто быстрее добежит до ворот нашего дома, тот неделю не моет посуду.

- Эй, я уже вышел из этого возраста.

- Я тем более, но весело же! Да и рану твою побыстрее обработаем.

- Ну, ты сама напросилась, – предупредил её Юки. И под звонкий смех Мачико сорвался с места.

Она прибежала первой. Но только потому, что он ей поддался.





 

@темы: Моё творчество, Yamato Nadeshiko Shichi Henge, Фанфик, Wallflower, Юки/Мачико, Смириться, Романтика, Семь обличий Ямато Надэсико