Poison

[ItsukiRingo]

Название: Poison
Автор: ItsukiRingo
Бета: ItsukiRingo
Фендом: Yamato Nadeshiko Shichi Henge/Семь обличий Ямато Надэсико
Дисклеймер: все принадлежит Томоко Хаякава
Предупреждение: ООС
Пейринг: Кёхей/Сунако
Жанр: флафф, hurt/comfort (всегда мечтала это написать!)
Рейтинг: PG
Размер: мини
Статус: завершён
Размещение: только с разрешения
От автора: С наступившим! ^^

Любовь к нему разъедала её душу и сердце. Она была ядом кураре, мощнейшей отравой, которая уничтожала её, подавляла как личность... И тогда Сунако решила сбежать...



- Ты меня отравляешь! – шептала Сунако горячо, захлёбываясь словами и воздухом. Она дрожала, словно в лихорадке, нервно теребила пальцами рукав водолазки и прятала глаза. В носу щипало, но не от готовой пролиться крови, а от подкативших к горлу рыданий. Но Накахаре, всегда убегавшей при малейшей угрозе её душевному спокойствию, больше некуда было отступать. Всё. Тупик. Дальше – только пропасть.

Сияющее создание стояло рядом. Кёхей задумчиво хмурился, играя бровями, жуя нижнюю губу и сжав руки в кулаки. Он никогда не умел принимать плохие новости невозмутимо, с олимпийским, как у Такенаги, спокойствием. Его лицо всегда было открытой книгой, но сейчас – тем более.

Это была их очередная ссора. Ссора не Сунако-и-Кёхей-непримиримые-соперники, но Сунако-и-Кёхей-наконец-признавшиеся-друг-другу-но-не-желающие-идти-на-уступки. Они всё ещё ссорились по пустякам и подолгу друг на друга дулись – каждый не хотел мириться первым, считая это проявлением слабости. Остальные думали, что это глупо, пытались вправить им мозги, но дух соперничества, всегда живший в отношениях молодых людей, был слишком силён, чтобы выветриться так быстро.

Сунако, несмотря на испытываемые к нему чувства, так и не приняла Кёхея. Он злился, пыхтел, как чайник, но терпел, хотя, видит небо, его выдержка всегда оставляла желать лучшего.

И вот теперь, словно подвиг Такано ничего не значит, она заявляет такие странные вещи.

- Что за хрень ты сейчас сказала, Сунако? – процедил наконец Кёхей. Он был зол, как взбешённый носорог, и готов был начать крушить всё, что попадётся под руку. Чаша его терпения, давно переполненная, пошла трещинами.

Она продолжала прятать глаза.

Как ему объяснить, как дать понять, что ей приходится переживать рядом с ним? Она признала свои чувства, но меняться, подстраиваться, прогибаться под него и его требования не хотела. Просто не могла. Сунако по-прежнему оставалась странноватой девочкой, визжащей от восторга не при виде милого плюшевого мишки, а при просмотре сцены, где жертве восхитительно реалистично выпустили кишки. Она не изменила свои привычки и увлечения, а в носу всё так же предупредительно щипало, стоило сияющему созданию оказаться рядом. Но это не мешало ей любить его. Другое дело, что сама Сунако предпочитала делать это на расстоянии.

Любовь к нему разъедала её душу и сердце. Она была ядом кураре, мощнейшей отравой, которая уничтожала её, подавляла как личность. Хотелось ему нравиться. Хотелось, чтобы он смотрел на неё с восхищением и с трудом сдерживался, чтобы не начать распускать руки. Хотелось вызвать его улыбку, доставить ему удовольствие. Хотелось сделать его счастливым. Хотелось...

Когда-то, полюбив в первый раз, Сунако была вне себя от радости, полна наивных надежд и фантазий. Но её первая любовь – жалкая подделка по сравнению с силой того чувства, что испытывала она сейчас. Это как пытаться выдать бижутерию за шедевр ювелирного искусства. Это как сравнивать лёгкие барашки волн в ветреный день и цунами. Разница очевидна.

Это-то и страшило.

Поняв глубину своих чувств, Сунако испугалась так сильно, что предпочла поступить так, как всегда делала: сбежать. Скрыться, оторваться, не попасть в тот водоворот, что неминуемо подхватит её, если она останется рядом с сияющим созданием. В водяной воронке Накахара потеряет себя, а страшнее этого для неё ничего не было.

И пусть пути дальше нет, пусть, преодолев ограждение, она шагнёт в пропасть, для неё это лучший выход. Гораздо предпочтительнее, чем быть отравленной его светом, раствориться в нём, исчезнуть.

Их вечная проблема. Их вечное препятствие. Их вечный рок.

Свет всегда разгоняет тьму, уничтожает её, пожирая со смаком даже самые незначительные её крохи. У Сунако просто нет шансов победить в этой неравной битве. А значит, какой смысл сражаться?

Если она скажет ему об этом, как-то он отреагирует? Высмеет? Разозлится? Всё поймёт и отступит?

Сунако не хотела узнавать. Проще сдаться, как когда-то. Проще и гораздо спокойнее. Она ещё не готова покинуть свой уютный мрачный мирок, шагнуть под ослепляющие софиты, принять предложенную руку сияющего создания.

Слишком рано она ему призналась. Слишком поздно поняла свою ошибку. Сумеет ли теперь отыграть всё назад?

Набрав в грудь побольше воздуха, девушка наконец посмотрела прямо в глаза Кёхею и заговорила.

Слова. Обидные. Ранящие. Оставляющие глубокие рубцы и сочащиеся сукровицей шрамы. Точные, как прицельный удар, фразы. Болезненные. Хлёсткие до слёз. Если бы Сунако могла, она бы вырвала свой язык. Но вместо этого продолжала говорить.

А Кёхей мрачнел всё больше. Она обзывала его цикутой, мышьяком, крысиной отравой. Просила оставить её в покое и больше не приближаться к ней, не заговаривать и даже не смотреть. Потому что Сунако слишком боялась, а её сбивчивая, не всегда понятная речь позволяла успокоиться, провести между мрачной девочкой и сияющим созданием незримую черту, выстроить нерушимую стену.

Так будет безопаснее, спокойнее, правильнее – Сунако была в этом уверена.

- Ты просто трусиха, – вдруг выкрикнул он, и очередная порция доводов застряла у девушки в горле.

Кёхей был прав. От начала и до конца прав, но признаваться в этом не хотелось. Она трусила даже здесь.

- Я просто трезво смотрю на вещи.

- Ни фига подобного. Ты тупо боишься перемен. Трусиха несчастная!

- Я не трусиха! – Сунако почувствовала, что начинает выходить из себя. Она встала напротив парня, грозно вытянувшись во весь рост – но всё равно достала ему только до подбородка – и гневно сверкая глазами.

- Кого ты пытаешься в этом убедить?! – фыркнул Кёхей, скрестив руки на груди.

- Никого! Потому что мне не надо никого ни в чём убеждать. Я всё взвесила, измерила и сделала выводы, а ты не хочешь меня выслушать!

Он подошёл почти вплотную. Ещё немного, и они соприкоснутся грудью. Сунако ощутила привычное головокружение и покалывание в носу, но постаралась не придавать этому значения.

- Накахара Сунако – трусиха, – Кёхей мерзко захихикал и ловко уклонился от удара. Сунако в бешенстве раздувала ноздри.

- Убью! – выкрикнула она, нападая на наглеца. Тот перехватил её руки, разозлив девушку ещё больше. Он приблизил своё лицо вплотную к её и, щекоча дыханием кожу, произнес:

- Я твой яд, да, Накахара Сунако? Самый мерзкий, самый сильный, самый убийственный? Я прав?

- Д-да... – кивнула она, чувствуя, как из носа на нижнюю губу капает кровь.

- Тогда ты моя отрава. Думаешь, ты разъедаешь и губишь меня меньше? – он оказался настолько близко, что касался своими губами её губ. Кёхей, хитро щурясь, прошептал прямо в её полуоткрытый рот: – Так как насчёт того, чтобы отравиться вместе? Или найти противоядие? Слабо?

Это было магическое слово.

Команда типа «К ноге!», услышав которую Сунако готова была доказывать Кёхею что угодно.

Вплоть до того, кто из них лучше вышивает крестиком.

Её глаза загорелись азартом. Страх съежился до размеров бусины и закатился в самый тёмный уголок её сознания. Позже. Он найдётся позже в самый неподходящий момент. А пока...

- Да я сделаю тебя в два счёта! – уверено выдала девушка и первая поцеловала сияющее создание.