Другая полиция

Посмотрела таки "Другую полицию".
Вот есть дорамы, которые растянуты, есть дорамы, которые могли быть и подлиннее. Здесь же умом я понимаю, что длина идеальна и всё в общем-то логично завершилось, но хочется, очень хочется продолжения.
Очень атмосферно и со смыслом. Тема нелегалов и их проблем довольно тяжела, но здесь её раскрытие разбавлено шутками, так что воспринимается происходящее на экране довольно легко.
А ещё там есть Шота. У него, к слову, отличный русский. Вообще, его персонаж можно было бы раскрыть и получше, очень уж его прошлое загадочно. Я пока полнометражку не смотрела, так что надеюсь, что там нам подробнее расскажут про Ггя.
Второстепенные персонажи тоже все интересны. И напарник Ггя Сузуки, и А-сан, и Глава, и китайский убийца, имя которого я забыла. Некоторых второстепенных персонажей можно было бы раскрыть и получше, жаль, что сценаристы не стали этого делать, но, возможно, тогда сериал потерял бы часть своего очарования.
Музыка тоже на уровне, так что хочу найти ОСТы и добавить себе.
Уверена, когда-нибудь его пересмотрю, чтобы снова прочувствовать настроение. И послушать русский Шоты, да.

@темы: недорецензии, дорамы, то, что нравится мне

---

Война машин

Прочитала тут на днях статью о том, что скоро искусственный интеллект поработит мир уничтожит большинство профессий. Не нужны будут ни водители, ни инженеры, ни юристы-экономисты, ни журналисты. Последнее особенно удивительно, но авторы статьи утверждают, что уже сейчас машина способна писать вполне себе сносные тексты. Дальше расписываются ужасы безработицы, говорится, что мир поделится на две группы: капиталисты и те, кто живут на пособие. Последние целиком и полностью будут зависеть от доброй воли капиталистов. При этом авторы по какой-то причине забыли про множество ученых и инженеров, которые должны будут эти машины содержать и совершенствовать. Или роботы сами справятся и с этим?
Ну ладно. Я с любопытством изучила ту утопическую картинку, которую авторы нарисовали в статье, приподняла бровь, хихикнула и... закрыла вкладку.
А позавчера мне надо было перевести с чешского описание вязания игрушки. И знаете как Гугл-переводчик перевёл "цепочку воздушных петель"? "Цепной глаз"! Он перевёл её как "цепной глаз"! Я даже боюсь представить, как это вообще может быть.
Смотрела я на этот перевод, смотрела и поняла, что если нас всех и поработят роботы, то очень и очень не скоро. Примерно тогда, когда научатся нормально переводить с чешского на русский, ага.

@темы: маразм такой маразм, будни

---

Ещё немножко о пиратстве...

На Риде сносят мангу, которая ни разу не лицензирована в России, зато лицензирована за бугром. А поскольку серваки тоже за бугром, правообладатели лютуют и требуют снести всё нафик. Что админы и делают. Мне всё равно, мангу я уже давно не читаю, хотя после просмотра Black Lagoon не отказалась бы прочесть продолжение. Видимо придётся делать это на других сайтах, пусть и менее удобных.

Вот лень мне писать про авторское право, честно. Про пиратство тоже лень. Всё это устарело безнадёжно, но правообладатели не желают признавать, что мир изменился. Если раньше книгу, фильм или музыку можно было дать на ознакомление другу, который жил через дорогу, то теперь такой друг живёт в другом конце страны. И друг этот не один. Суть не поменялась, поменялись масштабы.
Когда-то ручной труд стал заменяться машинным и множество рабочих, оставшись без работы, нападали на фабрики, крушили станки и отказывались признать, что мир изменился. Да, у них была незавидная участь - либо умереть с голоду, либо попытаться найти своё место в изменившемся мире, либо, что выбрали многие, начать бороться с ветряными мельницами. Мир безнадежно изменился, но многие отказывались это признавать, за что и поплатились впоследствии.
Сейчас мы наблюдаем то же самое.
Повсеместно происходит вымывание посредников, которые раньше были нужны как связные, а теперь из-за появления и развития интернета необходимость в них пропала. Все реагируют на изменение реальности по-разному, но большинство, как те самые луддиты из прошлого, отказываются признавать, что экономические отношения снова изменились. Тревожные звоночки им подавались давно, но они отказывались их слышать, затыкали уши, пытались навариться на том, что есть, вместо того чтобы загодя начать перестраиваться. Теперь они имеют то, что имеют - они не нужны. Да, у них есть деньги, они могут лоббировать свои интересы достаточно долго, но время всё расставит по своим местам. Деньги кончатся, а устаревшие положения закона об авторском праве неизбежно придётся менять. И ничего с этим не поделаешь.

Как бы они ни трепыхались сейчас, как бы ни запрещали анонимайзеры и иже с ними (хотя тут у запрета совсем другие цели, не спорю, авторское право лишь прикрытие, но пока не будем об этом), рано или поздно луддиты проиграют, экономические отношения выйдут на новый виток и произойдет это в любом случае. Всё неэффективное, тормозящее прогресс рано или поздно отмирает. Сейчас это правообладатели.

Я очень надеюсь, что произойдёт это достаточно скоро. Может, тогда литература хоть немного воспрянет, очистится от того дерьма, в которое её неуклонно погружают год от года. Про кинематограф я даже не заикаюсь - он у нас безнадёжен, если не считать очень и очень редких сериалов, которые показывают по кабельному. С музыкой всё проще - те, кто действительно работает, даже не заморачиваются борьбой с пиратством, потому что фанаты и так купят, и так придут на концерты, а бесплатное распространение их музыки - это бесплатная же реклама. Насчет программ и игр сказать не могу, но с ними, я думаю, та же история, что и с музыкой.

Поэтому все эти законы и жалкие потуги защитить права бесполезны. Повторюсь, время всё расставит по своим местам.

P.S. Они тут обещают всё роботизировать. Мол, роботы будут даже книги писать (ничего не напоминает?), но тогда о каком авторском праве вообще может идти речь, если книги будут писаться со скоростью штука в минуту?

@темы: маразм такой маразм

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Я знаю, что я делаю...

...26 февраля.

Да, да, да! Знаю это очень и очень хорошо, поскольку я наконец-то дождалась мельничного концерта. И это будет акустика. Да, да и ещё раз да. Конечно, от "Альхимейры" я бы тоже не отказалась, но и послушать "Маргариту", "Гретхен за прялкой" и тому подобные вкусности тоже не откажусь. А ну как нас и "Сонным рыцарем" порадуют?

В общем, в выходные я за билетом. Вот.

И то, что сегодня я едва не убилась, поскользнувшись по пути на работу, нисколько не испортило мне настроение. Попа болит, да, но душевная радость эту боль перевешивает.

@темы: то, что нравится мне

---

Каждому своё

Название: Каждому своё
Автор: ItsukiRingo
Бета: ItsukiRingo
Фендом: Yamato Nadeshiko Shichi Henge/Семь обличий Ямато Надэсико
Дисклеймер: все принадлежит Томоко Хаякава
Предупреждение: ООС
Пейринг: Кёхей/Сунако, Кёхей/Мегуми
Жанр: драма, ангст
Рейтинг: R
Размер: мини
Статус: завершён
Размещение: только с разрешения
От автора: Можете закидать меня камнями, но это моё видение того, как всё закончится, если чётко следовать сюжету манги. То бишь, когда персонажи почти не меняются и из главы в главу топчутся на одном месте. Пусть концовка манги обрубленная, но пофантазировать, как могло бы быть, всегда можно.
Старая, старая история, довольно давно написанная. Но со свеженьким всё очень сложно, а неопубликованного ещё тьма, поэтому делюсь пока ей.

Каждый сам выбирает своё будущее. Но стоит ли жалеть о сделанном выборе?

Правый путь ведёт на пристань,
Путь окружный - в горы, к югу,
Но на свете нет дороги,
Чтобы нас вела друг к другу!
Мельница – «Дороги».

- Сунако-тян, ты заболела? – обеспокоенно поинтересовался Юки, заметив, что за завтраком девушка теребила высокий ворот водолазки, словно у неё болело горло, и этим незатейливым жестом она хотела его согреть.

Накахара испуганно посмотрела на Юки, отчего тот смутился и мысленно отругал себя за излишнее любопытство, а потом почему-то бросила злобный взгляд на Кёхея. Сияющее создание, с аппетитом уничтожающее свою порцию, ничего не заметило.

- Нет, всё в порядке, – напряжённо выдавила из себя она.

- Ты же знаешь, идиоты не болеют, – вставил свои пять копеек Кёхей и заржал.

Сунако тут же впилась в него своим коронным взглядом, от которого вяли цветы и дохли в полёте мухи, и Кёхей подавился и закашлялся. В перерывах между кашлем он хрипел ругательства, говоря всё, что думает о Накахаре и её приёмчиках.

Начинался обычный будний день.

По пути в школу Сунако, оказавшись рядом с Кёхеем, прошипела:

- Это всё твоя вина, Сияющее создание! Из-за тебя всё чуть не раскрылось!

Он лишь неопределённо хмыкнул в ответ. Когда всё только началось, скрыть это от остальных казалось отличной идеей. Потому что ни Кёхей, ни Сунако не горели желанием слушать поздравления, насмешки и советы, которыми, будьте уверены, придурочные друзья засыпали бы их с головой. Но теперь временами Кёхею даже хотелось, чтобы остальные узнали правду. Прошлой ночью он специально оставил засосы на шее Сунако, но она скрыла их под воротом водолазки и теперь искала возможность наброситься на Кёхея с кулаками. Со стороны девушка смотрелась забавно: в школьной форме и водолазке да ещё в такую жару, но никто не решался ей об этом сказать – как обычно она распространяла во все стороны миазмы жуткой ауры, и это отбивало всякую охоту шутить.

Они с Сунако были любовниками около двух месяцев, но никто даже не догадывался об этом. Никому и в голову не могло прийти, что дерущаяся и ругающаяся днём парочка по ночам может вести себя совершенно иначе. Разве что спец в постельных делах Ранмару поглядывал на них в последнее время как-то задумчиво, но ничего не говорил. В том, что у тебя на редкость недалёкие друзья, есть свои плюсы.

На самом деле то, что их отношения рано или поздно придут к сексу, было понятно почти сразу после приезда Сунако. Стоило им оказаться вдвоём (не важно, наедине ли, на людях ли) воздух буквально электризовался, и искры так и летели. Слишком разные, но вместе с тем удивительно похожие. Их тянуло друг к другу. Сначала оба старались этого не замечать, потом всячески подавляли, и наконец сдались. Глупо спорить с гормонами, особенно если тебе недавно стукнуло семнадцать.

Несмотря на то, что в последнее время Накахара всё чаще снилась Кёхею в «мокрых» снах и что рядом с ней ему всё труднее было делать вид, что он не замечает в ней девушку, он продолжал ходить к ней в комнату, чтобы посмотреть с ней очередной ужастик. Они всегда сидели на расстоянии вытянутой руки друг от друга – могли бы и дальше, но тогда было неудобно смотреть на экран, – жевали каждый из своей миски попкорн и изредка делились впечатлениями. Вернее, делился Кёхей, а Сунако на него шипела, призывая заткнуться.

Совместный просмотр фильмов стал для них чем-то вроде традиции, как прощальный поцелуй любящей жёнушки, провожающей мужа на работу. И отказываться от этого удовольствия Кёхей не собирался.

В тот выходной их оставили вдвоём. Сунако была бы счастлива, если бы и Кёхей куда-нибудь уехал, но он не доставил ей такого удовольствия. Зато помешал наслаждаться новым фильмом, купленным буквально вчера. Он ввалился в её комнату как обычно шумно и с порога сообщил:

- Эй, Накахара, смотри, что у меня есть!

В руках он держал бутылку Джека Дэниэлса и сиял ещё ярче, чем обычно. Сунако прикрыла лицо рукой, защищаясь от света, и недовольно проворчала:

- Где ты его достал?

Кёхей радостно захихикал:

- А вот. Места знать надо! Не хочешь попробовать? Если нет, то даже лучше, мне больше достанется.

Не признаваться же ей, что позаимствовал бутылку у Ранмару. Мории уже собрал у себя целый мини бар и вряд ли заметит пропажу.

- Ещё чего! – тут же встрепенулась Сунако. – Где мой бокал? Наливай давай.

Растяпа Кёхей, разумеется, притащил бутылку, а бокалы забыл, поэтому ему пришлось бежать за ними на кухню. А через час обоим было уже так хорошо, что происходящую на экране резню они воспринимали как самую развесёлую комедию. Оба сидели почти в обнимку, и Сунако это нисколько не смущало. Казалось, она вообще забыла про свои комплексы и сияние Кёхея.

- Нет, ну каков придурок. Ну куда ты прёшь? Хоть свет включи. Эй, ну убьют же. Ну я же говорил, – громко комментировал происходящее на экране Кёхей.

- Замолчи. Не мешай, я из-за тебя ничего не слышу, – недовольно отозвалась Сунако.

- Да что там слушать-то? Орут весь фильм, как резанные.

- Я сказала, замолчи! – прикрикнула на него Сунако и для большего эффекта попыталась зажать рот Кёхея ладонью. Но рука соскользнула, и девушка потеряла равновесие. Мазнув пальцами по его губам, она повалилась на Кёхея, увлекая его за собой на пол.

- Накахара, чтоб тебя! – выругался Кёхей, чувствуя, как ноет затылок и рёбра. Синяки потом по всему телу будут.

- Я не специально, – буркнула она, пытаясь подняться. Их ноги запутались так, что для пьяной Сунако распутать их оказалось невыполнимой задачей. Она бурчала под нос ругательства и знай елозила своим телом по телу Кёхея, пока он, не выдержав, не схватил её за плечи и потребовал:

- Перестань!

Вот тут-то это и произошло. Искра не искра, импульс не импульс, но Сунако сначала уставилась на него осоловелыми пьяными глазами, а потом обхватила лицо Кёхея ладонями и поцеловала. Просто потому что ей так захотелось. В пьяном поцелуе не было ничего кроме желания, и Кёхей ответил. В конце концов, он был тоже пьян и давно хотел Накахару.

Они не утруждали себя такими мелочами, как нежность или прелюдия. Нежности в их отношениях не было никогда. Кёхей нетерпеливо задрал ей водолазку вместе с лифчиком и принялся мять её грудь. Сунако что-то прорычала в поцелуй, но её рот был занят языком Кёхея, поэтому то, что она хотела сказать, осталось неизвестным. Руки Накахары шарили по его поясу в поисках ремня джинсов, а, найдя, принялись его расстегивать.

Всё происходило быстро, порывисто, как будто они были изголодавшимися друг по другу любовниками, встретившимися после долгой разлуки. Слишком долго шли к этому, слишком долго ждали.

Он вошёл в неё резко, так что она взвыла от боли и вцепилась зубами ему в плечо – укус потом сходил неделю, Сунако приходила в себя и того дольше. Но тогда Кёхей этого даже не заметил, он вообще ничего не видел, не чувствовал и не осознавал, кроме тела под ним. Тела, в котором он так хотел оказаться. Тела, внутри которого было так тепло и мягко. Ощущения были настолько сильными, что он кончил почти сразу и рухнул на пол рядом с Накахарой. А она лежала и молчала.

Когда Кёхей начал приходить в себя, навалился стыд. Воспоминания о собственной грубости больно ранили. Себя-то он удовлетворил, а что насчет Сунако?

- Чёртово сияющее создание! – прошипела она и с трудом поднялась на четвереньки. Девушка схватила валяющиеся неподалёку штаны и ползком добралась до двери. Потом медленно, по стеночке поднялась на ноги и поковыляла в сторону ванной.

В обычной ситуации Кёхей ответил бы грубостью, но сейчас он прикрыл глаза и молчал. Потому что действительно был виноват. Плечо саднило, и молодой человек потёр место укуса с удивлением почувствовав, что кожа влажная. Поднеся пальцы к лицу, он понял, что они в крови. Что же чувствовала Сунако, если прокусила его плечо до крови?

От ненависти к себе затошнило. Кёхей медленно поднялся на ноги, застегнул штаны и побрёл в свою комнату.

Прийти сегодня к Накахаре было самой большой ошибкой в его жизни. И, он был уверен, это больше никогда не повторится.

***

- Эй, Накахара?

- Чего тебе?

Она уже вторую неделю делала вид, что Кёхея для неё не существует. Было трудно, потому что Сияющее создание постоянно крутилось рядом, задавало глупые вопросы и вело себя ещё хуже, чем обычно. Сунако не то чтобы была на него обижена – всё-таки сама виновата, сама спровоцировала и получила то, что хотела. Грех жаловаться. Нет, она совсем на него не обижалась. Разве что в самом начале, стоя под душем, опираясь всем телом на стену, потому что ноги не держали, смывая льющуюся по ногам кровь и глотая слёзы. Потом Сунако отошла, поняла, что тоже виновата, но Кёхею об этом говорить не стала. Ей нравилось наблюдать за ним, вторую неделю бродившим по дому с виноватым видом. Она не обижалась, но она боялась. Боялась повторения, того, что всё будет точно так же. Сначала приятно от того, что наконец-то удалось получить желаемое, а потом больно и стыдно.

Её тянуло к Сияющему созданию почти с самого первого дня их знакомства. И чем больше проходило времени, тем сильнее становилась тяга. Желание копилось в ней, как вода в кувшине, поставленном под водосток, и когда-то вода должна была перелиться через край.

А теперь, когда всё произошло, не осталось ничего кроме сожалений. И Кёхея, преследующего её по пятам.

- Мы можем поговорить?

- Ну, – согласилась она и продолжила вытирать пыль в гостиной. Вообще-то особняк сверкал от чистоты, и можно было усесться в своей комнате и насладиться каким-нибудь любимым фильмом, но дома не было никого кроме неё и Кёхея, а с недавних пор Сунако опасалась оставаться с ним наедине, вот и придумала это бессмысленное занятие.

- Нет, серьёзно?

- Ну.

Кажется, он разозлился. Выругавшись, Кёхей схватил её за плечи и хорошенько встряхнул.

- Да прекрати ты нукать! Не запрягла. Я действительно поговорить хочу.

Сунако с невозмутимым видом стряхнула его руки. Она старалась не смотреть ему в лицо, потому что знала, что ничем хорошим это не кончится.

Они уселись на диван. Сунако на один конец, Кёхей – на другой. Молодой человек нервно дёргал ногой, всё порывался что-то сказать, но никак не решался. Накахара терпеливо ждала, теребя в пальцах пипидастр. Ожидание затягивалось.

- Если ты... – начала было девушка, но Кёхей её перебил:

- Стой. Я сейчас, – он шумно вздохнул и выпалил: – Я прощения попросить хотел. За то, что... ну... произошло тогда в твоей комнате. Я вёл себя как последний ублюдок. Прости. И это... тебе сильно больно было?

- А сам как думаешь? – огрызнулась Сунако.

- Хм... – замялся Кёхей. – Мне правда очень стыдно за себя. И, я уверен, больше такого не повторится.

Сунако резко встала на ноги. Почему-то она чувствовала раздражение, как будто хотела услышать от Кёхея что-то другое. Что? Девушка и сама не знала.

- Всё сказал? Я могу дальше работать?

- Нет, постой! – он схватил её за рукав. Сунако вздрогнула от неожиданности, но Кёхей, вероятно, подумал, что от отвращения, потому что тут же убрал руки.

- Что ещё?

- Я ещё... это… спросить хотел, – Сияющее создание прятало глаза и нервно теребило край футболки. Сунако и интересом заметила, что у него даже уши красные. – Слышь, Накахара, а мы ведь не предохранялись. Ты не могла...

- Боишься стать отцом? – она сказала это так зло и насмешливо, что Кёхей от этого вопроса отшатнулся, как от удара. – Не переживай, межвидовые скрещивания почти невозможны.

Если бы в тот момент Сунако посмотрела ему в глаза (чего никогда не делала), она бы пожалела о сказанном. Накахара могла быть грубой, могла говорить ему гадости, но ни одна из них не задевала его так, как эта. Сейчас ему было почти так же больно, как и тогда, когда она отвергла его в родительском доме. Почему? Ответа на этот вопрос Кёхей не знал. Понурившись, он медленно поднялся с дивана и побрел прочь из дома.

Сунако не обратила внимания на его состояние: она была слишком испугана. А ну как и правда беременна? Девушка провела ладонью по животу и горько усмехнулась. Нет, невозможно. Такое сияющее создание, как он, и такая жуткая девушка, как она... У них просто не может быть детей, потому что они принадлежат разным видам. А, как она сказала ранее, межвидовые скрещивания почти невозможны.

Тряхнув волосами, чтобы отогнать глупые мысли, Сунако вновь принялась за уборку.

***

Кёхей вернулся домой почти ночью, вдоволь набродившись по улице. Сунако его обидела, хотя и не поняла этого. Но он не имел права на неё обижаться, потому что сам был виноват.

Он поднялся к себе, мысленно порадовавшись, что не попался на глаза никому из сожителей, а то потом вопросов не оберёшься. Оказавшись в своей комнате, Кёхей рухнул на кровать и сразу провалился в сон. Он не потрудился ни принять душ, ни даже раздеться, но сейчас это были такие пустяки...

... у неё мягкая чуть прохладная кожа и гибкие руки, которыми она обвила его шею. У неё жаркое прерывистое дыхание, как будто она задыхается, и длинные чёрные волосы, которые сейчас рассыпались по подушке. У неё податливое зовущее тело и лиловые глаза, в которых пляшут чертенята.

Ничего общего с вечно отстранённой и холодной Сунако в реальности.

У девушки из её снов мягкие губы и нежность в каждом движении. Она обнимает его, притягивает к себе, и ему просто хочется быть с ней. Хочется поцеловать её в шею, закрыть глаза и расслабиться. Потому что больше не надо притворяться, выстраивать вокруг себя защитные бастионы из грубости, бежать от женщин, как от страшной болезни. Зачем? Когда есть она, с которой тепло и уютно, которая всегда примет, поймёт и будет с ним, несмотря на «межвидовую разницу».

Если бы только Накахара поняла!..

- Соскучился? – промурлыкала она, наматывая на изящный пальчик прядь его волос. Совсем не больно.

- Ещё бы, – отозвался Кёхей и, обняв её, прижал к себе. Он целовал её пахнущую молоком и мёдом шею, а её руки гладили его по плечам. Нежно, легко, но крышу от этого сносило напрочь...

Он знал, что будет дальше, потому что этот сон в разных вариациях снился ему почти каждую ночь до того происшествия в комнате Сунако. Потом ненадолго оставил его в покое, а теперь вот решил вернуться.

Зачем? Ведь это всё равно не Накахара. Пусть у девушки из сна внешность Сунако, но на внешности сходство кончается. Сунако никогда не подпустит его так близко, как девушка из снов. Ведь они принадлежат к разным видам и межвидовые скрещивания невозможны.

- Чтоб ей пусто было, этой Накахаре!

Последнюю фразу Кёхей произнёс вслух. Он проснулся среди ночи со стояком, злой и расстроенный ещё больше, чем накануне. Нужно было вставать и идти в душ, что он и сделал.

Девушка из его снов не имела почти ничего общего с Сунако. Но, кажется, от этого он хотел Накахару только сильнее.

***

Это было дежавю.

Повторение того, что произошло когда-то давным-давно. Вот только теперь всё было иначе. Сунако больше не была едва знакомой девочкой, а он больше не собирался изображать из себя правильного мальчика.

- На кой чёрт ты сюда припёрлась на ночь глядя? И почему дверь не закрыла? – проворчал Кёхей, замерев в дверях ванной. В руке он сжимал футболку, которую снял по пути.

Когда-то давно они поделили ванные комнаты, чтобы избежать возможных казусов. В ванную Сунако никто не заходил, но сегодня Кёхей решил, что уже достаточно поздно, чтобы тут кто-то был. Да и идти до другой ванной было лень. Кто же знал, что Накахара решит помыться в четыре часа утра.

Она стояла лицом к стене, поэтому Кёхей видел только её обнажённую спину и покрытые редкими хлопьями пены ягодицы. От этого зрелища опавшая было эрекция снова вернулась, и стало очень жарко, хотя кроме штанов на парне ничего не было.

Реакция Сунако на его слова была замедленной, словно она до последнего пыталась себя убедить в том, что ей всё только послышалось. Девушка плавно и всем корпусом, точно шея её не слушалась, оглянулась назад, округлила глаза и застыла, не зная, что делать дальше.

- Что ты забыл в моей ванной?! – наконец взвизгнула она, потом резко развернулась и бросилась за полотенцем. Но то ли звёзды так сложились, то ли Сунако просто была невнимательна, девушка наступила на пену на полу, поскользнулась и повалилась на Кёхея. Тот не устоял на ногах и рухнул на кафель вместе с Сунако.

- Чёрт возьми, Накахара. У тебя что, развлечение такое – на меня падать?

Сунако проворчала что-то невразумительное.

Ей повезло, потому что она упала на мягкое, то бишь на Кёхея, а вот Кёхей мысленно считал будущие синяки и прикидывал размер шишки на затылке. Потом боль постепенно отошла на второй план, когда Кёхей почувствовал, что его обнажённой груди касаются её соски, а влажные волосы щекочут его щёку.

Накахара вот она, рядом. Не сон, не воображаемая подруга, а реальная девушка. Настолько близко, что даже руку протягивать не надо. И она молчит, не шарахается от него и ведёт себя удивительно смирно.

Кстати, с чего бы это?

- Эй, Сунако, – позвал Кёхей, чуть приподнимая голову. Она лежала, плотно зажмурив глаза и уткнувшись носом ему в ключицу. – Ты там жива вообще?

- Кажется, да, – прохрипела Сунако. Глаза она открывать не спешила. – Чёртово Сияющее создание. Вечно от тебя одни неприятности.

- Эй, кто бы говорил! – тут же встрепенулся Кёхей. – Какого тебе вообще на ночь глядя мыться приспичило? Ты же обычно раньше ходишь.

- Не спалось, – буркнула Сунако.

Ему показалось или она немного покраснела?

- Что, эротические сны снятся? – хихикнул Кёхей.

- Отстань!

- А мне вот тоже приснился.

Впервые за долгое время Сунако посмотрела ему в глаза. В её взгляде было столько удивления, что Кёхей, не выдержав, фыркнул. Раньше они никогда не смотрели друг на друга дольше чем пару секунд, потому что потом у Сунако начиналась стандартная реакция на Сияющих созданий. Но сейчас прошла минута, и ни один за это время не пошевелился.

- Ты... – начала девушка.

- Я серьёзно.

Она шумно сглотнула и попыталась подняться, но Кёхей не позволил её это сделать, схватив за плечи.

- Эй, Накахара, – начал он, понимая, что потом, скорее всего, пожалеет об этом. Но Сунако была слишком близко, а возбуждение чересчур велико, чтобы отступать. – Ты не хочешь попробовать ещё раз?

И что она должна была ответить?

С этого момента всё и началось. Их ни к чему не обязывающие отношения, основанные исключительно на зове плоти. Никакой нежности, никакой духовной близости, только секс. Удовлетворение естественных потребностей, не более.

***

- Эй, Накахара, я скучал, – прошептал Кёхей, утыкаясь ей в затылок. Сунако вздрогнула, но не обернулась и продолжила готовить ужин.

- Не отвлекай. Потом… - прошипела она, чувствуя, как слабеют колени – её обычная реакция на его ласки.

- А я хочу сейчас, – он положил ладони ей на грудь и легонько сжал. Сунако выгнулась дугой и снова зашипела, но непонятно от злости или от страсти.

В гостиной смотрел телевизор Юки, а Ранмару собирался на очередное свидание. Такенаги дома не было, но он мог вернуться в любой момент. И пусть никто из них не рискнёт заглянуть на кухню, когда Сунако вовсю кашеварит, ей совсем не хотелось рисковать.

- Перестань... – жалобно и как-то неуверенно попросила Сунако. Его руки шарили по телу, и девушка была в одном шаге от того, чтобы потребовать, чтобы он не останавливался. Она почувствовала его возбуждение, когда их бёдра соприкоснулись, и специально потёрлась задом о его член.

- Ну вот, а кто-то говорил, что не хочет.

Сунако не видела его лица, но вполне могла представить его самодовольную улыбку.

Он стянул с неё штаны вместе с бельём, и всё в Сунако сладко замерло в предвкушении, когда послышался звук расстёгиваемой ширинки и шелест пакетика с презервативом. Почувствовав его руки на бёдрах, она прогнулась в спине и с шумом втянула воздух, когда он вошёл. Кёхей двигался грубо, нетерпеливо, и Сунако пришлось изо всех сил вцепиться в столешницу, чтобы не упасть. Кухонный стол ходил ходуном, жалобно звенели прячущиеся в его недрах кастрюли, а в гостиной Юки с Ранмару наверняка замерли, прислушиваясь к шуму. Плевать. Сунако выгнулась дугой, кончая. Она вцепилась зубами в ладонь, чтобы не закричать, и всё-таки потеряла равновесие от очередного толчка. Они рухнули на пол, а сверху на них посыпался недорезанный дайкон, с грохотом рухнула рядом дощечка, а нож остался где-то на столе. Кёхей сделал ещё пару фрикций, тоже кончил и рухнул на пол рядом с Сунако.

- Чёрт, это было круто, – пробормотал он, прикрыв глаза. Сунако ничего не ответила.

Нравилось ей или нет происходящее, но она не могла да и не хотела ему противиться.

Их с Кёхеем отношения никогда нельзя было назвать нормальными. И, когда они стали любовниками, всё стало только хуже.

Она по-прежнему не могла находиться рядом с ним, не могла смотреть ему в глаза или просто разговаривать. Но, стоило чуть притушить свет, всё менялось. Достаточно было одного прикосновения Кёхея, чтобы глупости о том, кто сияет, а кто нет, отходили на второй план.

Никакой романтики, розовых соплей и телячьих нежностей. Это совсем не в их характере. Всё всегда происходило быстро, порывисто, на грани грубости. Они почти никогда не раздевались полностью, с лихвой обходились быстрой прелюдией и сношались так, будто были животными в период гона. Всё, что было между ними – чистое желание, зов плоти. Ему было глупо противиться, поэтому они сдались. Для Сунако это мог быть кто угодно кроме Кёхея. Для Кёхея – кто угодно кроме Сунако.

Приходя в себя после очередного оргазма, она чувствовала себя такой опустошённой, будто у неё вынули душу, зарекалась, что больше никогда. А потом руки Кёхея ложились на её грудь, и «никогда» превращалось в «ещё разок».

Их тянуло друг к другу со страшной силой, противостоять этому было невозможно. Страсть выпивала их до дна, не оставляя ничего. Оба, опустошённые, обещали прекратить, но потом всё начиналось сначала. Порочный круг. Тупик, из которого нет выхода. Но рано или поздно стена рухнет, и покажется путь. Куда-то он их приведёт?

***

- Эй, Накахара, ты спишь? – спросил Кёхей, легко потеребив её плечо. Она ничего не ответила, сделала вид, что спит, а сама вся подобралась в ожидании. Что собирается ей сказать Сияющее создание?

Нет, она не была настолько глупой, чтобы даже допустить мысль о том, что это может быть признание. Они слишком разные, и у них нет ничего общего, кроме регулярного секса. Чужие друг другу люди, которых просто тянет друг к другу и которые, когда дурман пройдёт, пойдут каждый своим путём.

- Знаю, что не спишь, не притворяйся. Ты затаила дыхание, когда я тебя позвал.

Сунако недовольно пошевелилась и повернулась к нему лицом. В полумраке она могла разглядеть только его нечёткий силуэт. Возникло желание протянуть руку и коснуться его волос, нежно погладить... но нельзя. Потому что это сломает те хрупкие отношения, что установились между ними, заставит двигаться куда-то дальше, а Сунако не была к этому готова.

В последнее время их встречи с Сияющим созданием стали приносить больше боли, чем удовлетворения. Сунако мало было просто спать с ним, хотелось чего-то большего, хотелось нормальных отношений, но она изо всех сил отказывалась это признавать.

Ведь тогда придётся двигаться дальше, что-то менять, в том числе и в себе, идти на уступки, подпустить Кёхея не только к телу. Но к этому Сунако готова не была.

Никакой романтики с Сияющим созданием, ей хватило прошлого неудачного опыта. Её первая любовь была слишком болезненной, чтобы так просто о ней забыть и открыть своё сердце Кёхею. Тому, кто, Сунако была уверена, ничем не отличается от мальчика из прошлого. Будь на месте её первой любви Кёхей, он наверняка ответил бы то же самое. Так зачем менять шило на мыло? Зачем снова обжигаться? Зачем рисковать?

Они с Кёхеем как два кусочка пазла, которые невозможно соединить, потому что они изначально должны находиться по разным углам картинки. Каждому своё. Ей – тьма и одиночество, ему – свет и тепло.

Иногда, лёжа вот так, рядом с ним, она думала, что неплохо бы попробовать, но потом решительно отметала эти малодушные мысли. Нет, не нужны ей никакие эксперименты. Сунако гораздо больше по душе личная свобода. Никаких ненужных чувств, никакой боли. Так лучше, так спокойнее.

- Ну что тебе? – недовольно буркнула Сунако.

- А ведь мы с тобой почти полгода вместе. Забавно, правда? Кто бы мог подумать, что столько протянем.

- Ну уж точно не я. И вообще, отстань, Сияющее создание. Я спать хочу, а завтра рано вставать.

Он завозился, устраиваясь поудобнее, а потом шёпотом, едва слышно попросил:

- Сунако, обними меня, а?

От этой простой просьбы всё тело будто заледенело. Обнять Сияющее создание? Он шутит?

- Вот ещё, буду я всякими глупостями заниматься! Спи давай.

И она демонстративно отвернулась от него. Всё тело дрожало от волнения, потому что даже мысли о том, чтобы прикоснуться к Кёхею просто так, не в порыве страсти, заставляли сердце биться чаще.

Что за странное чувство?

***

- Я сплю с тобой только потому, что ты едва ли не единственная девушка, которую я могу трахать, не боясь, что ты вообразишь, что наши постельные игры имеют под собой что-то большее, чем просто сексуальную неудовлетворённость! И это круто, что ты есть!

Зачем он говорит это? Зачем несёт такую чушь? Ведь неправда же, неправда. Но так хочется задеть её, увидеть в её глазах хотя бы тень боли, заставить её почувствовать то же, что чувствует он. Но тщетно. Она равнодушна, как мраморная глыба. И так же холодна.

Любить Накахару – всё равно что наглотаться битого стекла. Нутро дерёт так, что хочется выть, ты кашляешь, захлёбываешься собственной кровью и мечтаешь умереть, ведь тогда всё закончится.

Раньше он думал, что это просто неудовлетворённое желание, думал, что пара месяцев хорошего полноценного секса, и всё закончится, но оказалось, что ошибался. Во всех нормальных отношениях страсть проходит через несколько месяцев, и на её место приходит что-то другое. Не важно, равнодушие или любовь. Они с Сунако были вместе уже целый год, но ничего не изменилось.

Разве что теперь ему иногда казалось, что с ней ему даже больнее, чем без неё.

- Ну вот и отлично. Лично меня такой расклад вполне устраивает. Потому что мы... – отозвалась Сунако.

- Да-да, я помню. Принадлежим разным видам. Тебе ещё не надоело постоянно это повторять? – фыркнул Кёхей и потянул края футболки вверх.

В последнее время он был даже грубее, чем раньше. Но Сунако, казалось, нравилось. И пусть наутро ему всегда было паршиво, хоть вой, вечером он снова приходил в её комнату.

С ней было больнее, чем без неё. Но рядом с ней он чувствовал себя хоть немного живым.

С того раза, полгода назад, он больше ни разу не просил Сунако обнять его. Знал, что она снова откажет, а потому боялся. Он любил её, но то, чего он действительно желал, она не могла ему дать. И это медленно его убивало.

«Любить тебя слишком больно, Накахара».

Интересно, сможет ли он когда-нибудь избавиться от этого разъедающего душу чувства?

***

Когда-то Сунако спросила у Ной, как это – любить кого-то. Ной округлила глаза, будто услышала глупость, а потом мечтательно улыбнулась и рассыпалась в цветистых метафорах, описывая свою любовь к Такенаге. По словам Касахары, выходило, что любить кого-то, замечательно, потому что, несмотря на мелкие неурядицы, чувствуешь себя счастливым.

Почему же тогда Сунако больно так, будто в её теле появилось столько кислоты, что она медленно, но верно разъедает её плоть. Каждый день приносит больше боли, чем предыдущий. Если это любовь, где же тогда счастье?

Сунако поняла, что любит Сияющее создание, внезапно, полгода назад, проснувшись утром и вспомнив о его просьбе обнять его. Для неё осознание собственных чувств стало откровением, но не принесло ничего кроме ужаса.

Для неё Кёхей по-прежнему был недосягаем. Она не имела права любить его, не должна была, потому что это принесло бы только боль. Страхи Сунако оправдались. Вот только пытаться разлюбить Сияющее создание было уже бесполезно.

Дни, что потянулись потом, были похожи на страшный сон. С той лишь разницей, что проснуться было невозможно.

Его прикосновения, кажется, с каждым днём становились всё грубее. Как будто он горячо ненавидел её и пытался передать ей это чувство вместе со страстью. Они причиняли не только физическую боль, но противиться им было выше его сил.

Её первая любовь была просто пшиком, лёгким наваждением по сравнению с тем, что Сунако испытывала сейчас.

Так больно, так страшно... но, пожалуйста, пусть эта пытка не кончается!

***

Близились выпускные экзамены, и Кёхей впервые задумался о будущем. Нет, он не решил взяться за ум, просто захотелось переключиться на что-то другое. Потому что от бесконечных мыслей о Сунако можно и свихнуться. Находиться в особняке стало почти физически больно, и Кёхей сначала бродил после уроков по улицам, но пару раз нарвался на фанаток, и решил, что лучше безопаснее будет отсиживаться в школьной библиотеке. Там почти никогда никого не бывает. Вместе с вечерами в библиотеках пришла и необходимость чем-нибудь там себя занять, потому что просто сидеть было скучно, и Кёхей принялся готовиться к экзаменам.

Учиться самостоятельно было ещё труднее, чем не думать о Сунако, и Кёхей в сердцах сломал не один карандаш, когда очередной пример не сходился. Можно было попросить о помощи Такенагу, но это привело бы к ненужным вопросам, а рассказывать о том, как у них с Накахарой всё хреново, Кёхей не горел желанием. Но время шло, задачи не решались, и перспектива привлечь в помощники Такенагу выглядела всё заманчивее.

- Гребанная алгебра! Какой придурок тебя придумал?! – выругался Кёхей, швыряя карандаш на учебник.

На часах было почти восемь, а он так ничего и не решил.

Нет, если так пойдет и дальше, подготовка к экзаменам загонит его в гроб скорее, чем это сделает Накахара.

- Такано-кун? Тебе помочь?

Услышав женский голос, Кёхей вздрогнул и на всякий случай подобрался, чтобы в любой момент сорваться с места и избежать нападения обезумевшей от страсти фанатки.

- Сам справлюсь! – грубо буркнул он и бросил быстрый взгляд на девушку.

Она переминалась с ноги на ногу возле его стола. Маленькая и незаметная, в очках в пол-лица, с дурацкими косичками и огромными наивными глазами. Серая мышка, которых обычно не замечают. Девушка совсем не походила на его фанатку, вела себя спокойно и сдержанно, и Кёхей расслабился. Он успел запоздало пожалеть о собственной грубости, потому что незнакомка, похоже, искренне хотела помочь.

- У тебя ответ не сходится? – спросила она, глядя в его тетрадь. – Смотри, ты здесь должен был разделить, а ты вычел. Давай покажу, как решается.

И она по-хозяйски отодвинула стоящий рядом стул и уселась за один стол с Кёхеем. Заскрипел карандаш по бумаге – девушка, чуть высунув от усердия язык, принялась решать задачу, коротко комментируя каждое действие.

Через час дневная норма примеров осталась позади, а девушка довольно улыбнулась и резюмировала:

- Всё. Если понадобится помощь, зови. Я здесь почти каждый день бываю. Сижу вон за тем столом у окна.

И она встала и направилась к своему месту, чтобы собрать вещи.

- Эй, подожди! – окликнул её Кёхей. Он тоже вскочил со своего место, с грохотом уронив стул. К счастью, библиотекаря не было на месте, так что обошлось без замечаний. – Как тебя зовут?

- Аюдзава Мегуми из класса один-четыре.

- А я Такано Кёхей.

- Знаю, – улыбнулась она.

- Аюдзава-сан, давай я тебя провожу. Поздно уже.

Мегуми снова улыбнулась, и Кёхей почувствовал, что от этой улыбки его сердце пропустило один удар. Ему никто и никогда раньше не улыбался с такой нежностью.

- Хорошо. Только подожди, пока я соберу вещи.

В тот вечер, провожая Мегуми домой, Кёхей впервые за долгое время почувствовал себя счастливым. Не сказать, чтобы они болтали без умолку, но у них были общие темы для разговора. С Мегуми с самого начала было легко, не надо было никого из себя изображать, потому что Кёхей не хотел её отпугнуть, но в то же время и не боялся потерять. Ни с одной из девушек ему прежде не доводилось разговаривать вот так запросто, и это оказалось удивительно приятным открытием. Он сомневался, что они ещё когда-нибудь встретятся, но знал, что сохранит воспоминание об этом вечере глубоко в душе.

***

В последнее время Кёхей почти не появлялся дома. Он приходил затемно, разогревал и ел заботливо оставленный Сунако в холодильнике ужин, а потом направлялся прямиком в её комнату.

Сунако не знала, радует её такой расклад или огорчает, но терпеливо ждала его, с готовностью отвечала на его ласки и ни о чём не спрашивала. Зачем? Ей и так хорошо. Больно, да, но лучше всё равно не будет. Она не готова, не хочет ломать себя ради него. Пусть всё идёт, как идёт.

Этим вечером он пришёл как обычно поздно, долго гремел на кухне, а потом заявился к ней. Казалось бы, всё по-прежнему, но почему-то Сунако никак не могла отделаться от ощущения, что что-то изменилось. Что-то неуловимое, невидимое, витающее в воздухе.

Если бы она хоть изредка смотрела ему в глаза, то заметила, что этим вечером они перестали быть тусклыми и безжизненными, какими были последний год. В них впервые появился блеск.

***

- Мне снова нужна твоя помощь! – Кёхей низко поклонился, а потом шутливо подмигнул Мегуми. Она тихонько рассмеялась и ответила:

- Что на этот раз?

- Английский, – заговорщическим шёпотом ответил Кёхей.

Она притворно тяжело вздохнула и указала на стул:

- Садись, будем разбираться.

- Я мигом.

Их с Мегуми посиделки в библиотеке длились уже вторую неделю, и за это время они успели подготовиться почти ко всем экзаменам. С каждым днём поводов подойти к ней становилось всё меньше, и Кёхей с ужасом ждал, когда пора экзаменов пройдёт.

Если бы Мегуми была парнем, они бы стали отличными друзьями. Но Мегуми была девушкой. Обычной, адекватной девушкой. Не повёрнутой фанаткой, не шарахающейся от него Накахарой. Раньше Кёхей был уверен, что таких, как Мегуми, не существует, и теперь был счастлив, что ошибался.

Кажется, он был влюблён.

- У тебя ужасный акцент! – хихикнула Мегуми, когда он закончил читать текст. – Но, думаю, бесполезно пытаться его исправить. Давай сосредоточимся на грамматике! Ой, подожди!

Девушка нырнула в сумку едва ли не с головой, долго рылась, что-то выискивая, и наконец выудила пачку салфеток. Кёхей терпеливо наблюдал за её действиями. Интересно же, что будет дальше.

- Повернись, пожалуйста, – попросила она. Мегуми аккуратно взяла его за подбородок, повернула под нужным углом и принялась аккуратно водить кончиком салфетки по щеке.

Кёхей всегда презрительно хохотал, когда в дорамах главная героиня обмирала от того, что её возлюбленный вытащил из её волос листик или убрал со щеки рис. Но сейчас, оказавшись в похожей ситуации, подумал, что есть что-то в таких слащавых моментах. Сердце действительно обмирает и ухает куда-то в пятки, и совсем не знаешь, что сказать.

- У тебя ручка на щеке была. Продолжим?

- Э... Спасибо, – смущённо буркнул Кёхей и взял в руки учебник.

***

- Сунако-чан, тебе не кажется, что у Кёхея кто-то появился? – замечание Ной заставило Сунако вздрогнуть. Но не от неожиданности, а от того, что Касахара только что озвучила её собственные подозрения.

Что если у него и правда кто-то появился?

Что если он уйдёт?

Что если оставит её одну?

Что она будет делать тогда?

Но разве не поэтому она никогда не подпускала его по-настоящему близко? Разве не поэтому старательно пряталась в скорлупу, которая, как броня, должна защитить её?

Сунако не знала ответов на свои вопросы, а потому безразлично повела плечиком и ответила:

- А мне-то что? Нас с Сияющим созданием ничего не связывает.

Ну и пусть уходит. Всё равно им не суждено быть вместе, потому что слишком разные.

Кусочки пазла наконец-то стали потихоньку находить на свои места. В разных концах мозаики.

***

Когда экзамены остались позади, Кёхей был уверен, что на этом их отношения с Мегуми закончатся. Но это было даже справедливо, потому что всё хорошее не бывает вечным. Мегуми стала для него свежим глотком, открыла ему глаза на то, что с девушками могут быть и другие отношения, а не только бесконечные кошки-мышки или секс без обязательств. С ней можно было поговорить, просто поговорить о чём угодно и даже не особенно трудиться подбирать слова. Поймёт. Можно было случайно коснуться её или даже нарочно приобнять. Она не шарахалась, не набрасывалась на него, а просто ласково улыбалась. А можно было просто сидеть и молчать. Молчать рядом с Мегуми тоже было очень приятно.

Она была для него другом, отличным, настоящим другом, и терять её не хотелось. Может, именно поэтому он продолжал ходить в библиотеку.

А Мегуми ходила вместе с ним.

Но всё хорошее действительно не бывает вечным. Подошли к концу и встречи в библиотеке – она должна была закрываться на ремонт перед новым учебным годом. В последний день Кёхей и Мегуми почти всё время молчали. Он был слишком подавлен, чтобы поддерживать разговор, а она после нескольких попыток сдалась.

Мысленно Кёхей представлял, как проведёт следующие несколько недель в особняке, под одной крышей с Сунако. Да он ведь на стенку уже в первый же день полезет! Может, устроиться на ещё одну работу?

Он бы совсем скис от невесёлых мыслей, если бы не Мегуми. Она осторожно тронула его за локоть и спросила:

- Скажи, Кёхей, а ты не хочешь встретиться завтра? Где-нибудь в другом месте?

Разумеется, он согласился.

И теперь он торопливо шёл, почти бежал к месту встречи. Опаздывал, безбожно опаздывал. Слишком долго собирался, никак не мог решить, как бы получше замаскироваться, чтобы избежать назойливых поклонниц. Это с Сунако можно было не беспокоиться об этом – она одним своих присутствием их распугивала, – а насчет Мегуми Кёхей сомневался. Не хватало ещё, чтобы их первое свидание сорвали. В том, что это первое свидание, он даже не сомневался. Если не считать нескольких совместных походов с Сунако «в люди» специально для Мине, закончившихся очередным приключением, опыта в свиданиях у Кёхея не было. А потому он хотел, чтобы всё прошло хорошо.

Кёхей поёжился, вспомнив взгляд Сунако, которым она проводила его до дверей. Ведь наверняка всё поняла, но промолчала. Закати она Кёхею истерику, потребуй его выбирать между ней и Мегуми, он бы без колебаний остался дома. Но она промолчала. А значит, ей всё равно.

- Прости, я опоздал! – Кёхей подбежал к Мегуми и чуть наклонился, чтобы отдышаться.

Девушка долго молчала, и он обеспокоенно на неё посмотрел и даже чуть пригнулся в ожидании взбучки. Но Мегуми совсем не выглядела разозлённой, только удивлённой.

- Что это? – наконец спросила она.

- Ты о чём? – не понял Кёхей. Он на всякий случай оглядел себя, но не нашёл ничего необычного. Да, на голове капюшон толстовки, половина лица скрыта очками, а другая – медицинской маской, но ведь это необходимая маскировка, что тут необычного?

Мегуми рассмеялась, тихо, но задорно. От её смеха у Кёхея всегда пробегал холодок вдоль позвоночника, будто кто холодными костяшками по хребту проводил.

- Я про этот маскарад. – Ей пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться до его лица и снять очки. Мегуми была маленькой, едва доставала ему до плеча. – Зачем он тебе?

- От фанаток. Ты не представляешь, на что они способны.

Девушка сняла с него капюшон, как бы невзначай задела его волосы – и в Кёхее всё сладко замерло, – и спрятала маску и очки в сумочку. Потом отдаст.

- Глупые они. Не понимают, что красивым человеком нужно любоваться издали, не навязываться, не лезть не в своё дело, а просто любоваться. Ты же не пытаешься завладеть восходом только потому, что она красив. Но и садить человека на пьедестал глупо, ведь это всё-таки просто человек. Но почему-то многие забывают об этом, – Мегуми грустно улыбнулась, словно просила прощения за тех, других. – Знаешь, я всегда наблюдала за тобой издали. Не потому что боялась подойти, просто мне нравится наблюдать за другими. Ты был окружён толпами поклонниц, друзьями, но всё равно был так одинок... А рядом с тобой всегда была девушка. Твои поклонницы от неё шарахались, как чёрт от ладана, а мне она нравилась. Знаешь, она была по-своему красивая, печальная и тоже одинокая. Мне казалось, что вы обязательно будете вместе. Но ведь это не так?

Какая проницательность! Кёхей посмотрел на Мегуми с лёгким страхом: что ещё она увидела, наблюдая за ним и Сунако? Но девушка больше ничего не добавила, поэтому пришлось ответить:

- Нет. Мы не вместе.

То, что происходит между ним и Сунако, сложно назвать отношениями. Они даже не друзья, и их почти ничего не связывает.

«Обязательно будете вместе...» Ну-ну.

- Возможно, это и к лучшему, – тихо отозвалась Мегуми. Она отвернулась от Кёхея и посмотрела на находящуюся от них в доброй сотне шагов оживлённую площадь, на которой было не протолкнуться от людей. Суббота. Шум толпы долетал даже сюда, и Мегуми, прикрыв глаза, прислушалась к гомону, словно могла расслышать каждое слово. Иногда Кёхею казалось, что она находится где-то далеко, в своём мире, куда ему хода нет. Слишком идеальная, чтобы быть настоящей. Может, Мегуми ему только снится?

- Кёхей, хочешь, пойдём в кино? Говорят, вышел какой-то новый фильм ужасов...

- Ненавижу ужастики! – перебил её Кёхей. Он сказал это на автопилоте, а потом удивился: зачем соврал, ведь столько лет каждую ночь смотрел их вместе с Сунако. – Вот на дух не переношу! Давай что-нибудь другое. Я слышал, должен выйти...

- Да-да, я тоже слышала. Новая романтическая комедия. Давай сходим?

Кёхей терпеть не мог сопливые мелодрамы и дешёвые комедии, в которых показано всё в розовом цвете. Любовь всегда счастливая, она помогает преодолевать все трудности и всегда приводит к счастливому финалу. Враги в конце становятся друзьями, влюблённые напрочь забывают о недостатках друг друга и свято верят в то, что всё всегда будет так радужно. Брехня. Счастливые концовки возможны только в кино, а после красивой заставки «Happy end» начинаются будни, а радужная краска на декорациях трескается и осыпается.

Ничего этого Кёхей не сказал. Он молча сидел в кресле, жевал попкорн (специально взял побольше) и старался не вникать в то, что происходит на экране. В зале сидели сплошь парочки, и им тоже не было никакого дела до фильма, потому что уже через десять минут после начала большинство из них начали самозабвенно целоваться. Кёхей фыркнул и уткнулся носом в ведро с попкорном. Ничего, ещё около часа поскучать, и можно будет выйти наружу, вдохнуть свежий воздух и уйти подальше от этого кинотеатра, будь он неладен. И почему девчонки не любят боевики? Нет, не везёт ему на нормальные свидания.

Сидевшая до этого почти неподвижно Мегуми зашевелилась, и Кёхей почувствовал на своей руке прикосновение её теплых пальцев. И опять такая банальщина – держаться за руки в кино, – но почему-то на душе у Кёхея тепло.

Кёхей ненавидит романтические бредни. Но смотреть их с Мегуми здорово.

***

- Эй, Накахара, может, прекратим? – спросил он как-то в одну из их ночей.

Они были любовниками, но никогда не засыпали в обнимку. Всегда на расстоянии вытянутой руки, никаких лишних прикосновений.

- Почему? – удивилась она.

Сунако лежала на спине, уставившись в потолок, и думала, что наконец-то этот момент настал. Всё закончится здесь и сейчас.

- А разве тебе самой не надоело? Разве не хочется перестать уже топтаться на месте и начать двигаться дальше? Не хочется... измениться?

Это был удар под дых, и Сунако, не сдержавшись, фыркнула:

- Измениться? Зачем? Мне и так хорошо.

- Так я и думал.

Он завозился, зашуршал тканью, одеваясь, а Сунако даже не пошевелилась. Она внимательно вслушивалась в каждый звук, мысленно рисуя Кёхея в движении. Джинсы... Футболка... Провести пальцами по волосам, чтобы пригладить вихры... Встать... Сделать несколько шагов к двери и замереть... Замереть?

- Эй, Накахара, может, обнимешь меня на прощание?

В груди стало так горячо и больно, будто кто-то пролил там бутыль с кипятком.

- Не говори глупостей, Сияющее создание, – отозвалась она. – Спокойной ночи.

Она не видела, как опустились его плечи, но услышала его тяжёлый вздох. Как будто Сияющее создание только что приняло очень серьёзное решение.

«Что ж, Сунако, ты сама сделала выбор...»

***

- У тебя очень... уютно, – сдержанно прокомментировал Кёхей и уселся на край кровати.

Он пришёл к Мегуми в гости впервые и чувствовал себя не в своей тарелке. Если подумать, он вообще впервые оказался в нормальной женской комнате. Нет здесь не было много розового и рюш. Интерьер скорее был сдержанным и аскетичным – очень мало мебели, немного книг, пара мягких игрушек, – но всё равно с первого взгляда было ясно, что это женская комната. И дело не в мягких игрушках. Кёхей не знал, как это объяснить, но здесь, в комнате Мегуми, почти в каждой вещи чувствовался уют. Сюда хотелось прийти и сказать: «Я дома».

- Спасибо. Может, чаю?

Она суетилась, нервничала, хотя сама же его позвала, он не напрашивался. И говорила чинно, как будто участвовала в какой-то церемонии, и Кёхей невольно подстроился под неё.

- Да. Было бы здорово.

Когда она убежала из комнаты, Кёхей ещё раз огляделся по сторонам и спросил себя, зачем он сюда пришёл. Сегодня должно решиться что-то важное, что-то, что всё изменит.

С Сунако всё кончено. Завтра он уйдёт из особняка, переселится в университетское общежитие и постарается больше никогда с ней не встречаться. Теперь он свободен от их тянувших его на дно отношений. Пусть от чувств не освободишься так просто, но он постарается и когда-нибудь сможет сказать, что забыл её. Сунако навсегда останется его первой любовью, но теперь ещё есть Мегуми. Мегуми-друг, Мегуми – воплощение того, о чём он так долго мечтал.

Минут через двадцать она вернулась с подносом и принялась расставлять посуду на столе, потом уселась на краешек кровати на расстоянии вытянутой руки от Кёхея. Напряжённая, чего-то ожидающая.

Разговор не клеился.

Мегуми обводила пальцем ручку чашки и избегала смотреть на Кёхея.

После их первого свидания, прошедшего идеально, будто по книжке, было ещё несколько. И вот, она позвала его к себе домой. Их отношения развивались удивительно правильно, по чётко расписанному сценарию. Для кого-то это может быть скучно, но не для Кёхея, для которого подобное затишье было в новинку.

- Мегуми, чего ты боишься? – решил спросить напрямик Кёхей. Он успел устать от ожидания чего-то, какого-то события свыше, которое явно ждала Мегуми.

Она вскинула на него испуганные глаза и пролепетала:

- Н-ничего. Ты лучше ешь торт, я вчера сама пекла.

Готовила Мегуми неплохо. С Сунако, конечно, не сравнится (с ней вообще мало кто мог сравниться, когда дело касалось готовки), но тоже очень вкусно. Торт Кёхей умял за четверть часа и хотел было привычно попросить добавки, но смутился. Можно подумать, он есть сюда пришёл.

Чай они пили почти в полном молчании. Кёхей смотрел на её напряжённую спину, на едва заметно дрожащие руки, на пунцовые щёки и думал, как же сильно хочется её обнять. Просто обнять и успокоить.

Никакой страсти, просто нежность и желание защитить.

- Может, добавки? – спросила она, заметив, что его чашка опустела. – Я принесу!

- Стой! – Кёхей схватил её за руку и силой заставил сесть на место. – Я хочу поговорить с тобой.

Ещё один испуганный взгляд. Как затравленный зверёк. Чего она так боится?

- Возможно, я говорю это с опозданием. Но, Мегуми, ты мне нравишься. Может, начнём официально встречаться?

Именно так. Не люблю, а нравишься. Любил он Сунако, но нравилась ему Мегуми. Рядом с ней было легко и свободно, она могла дать ему то, о чём он всегда мечтал. И если она сейчас его отвергнет...

Лицо Мегуми сравнялось по цвету с её ярко-красной заколкой. Вечная улыбка сползла с лица. Она потупилась и тихо-тихо прошептала:

- Ты мне тоже. И да, я согласна.

Он улыбнулся, задорно, по-мальчишески и попросил:

- Обними меня, пожалуйста.

И она, отчаянно смущаясь, протянула к нему руки...

Кёхей тоже сделал свой выбор.

***

Несколько лет спустя

Он попал в этот книжный магазин случайно. Дочь со слезами на глазах умоляла купить ей какую-то недавно вышедшую книгу, название которой написала на бумажке. Оказалось, что почти ни в одном магазине её нет – раскупили, – и только здесь ещё должно было оставаться несколько экземпляров. Внутри было такое столпотворение, что Кёхей поначалу опешил, но потом решил во что бы то ни стало завладеть вожделенной книжкой и начал проталкиваться локтями вглубь магазина. Как назло, все продавцы куда-то запропастились, а со стороны возбуждённой толпы долетали восторженные вздохи о том, какое это счастье, получить автограф любимого автора.

Вся эта кутерьма из-за раздачи автографов? Ну что за невезение!

Синяя жилетка продавца мелькнула неподалёку от стоящего посреди магазина стола, и Кёхей, не обращая внимания на недовольное шипение толпы, направился туда.

- Барышня, мне бы...

- Сияющее создание!..

Это было сказано шёпотом, еле слышно, и тут же потонуло в шуме толпы. Но Кёхей услышал. Медленно, на негнущейся шее, он повернулся на звук.

Она сидела за столом, держа в руке дорогущую перьевую ручку и округлив от удивления глаза. Сунако. Она почти не изменилась, разве что стала более ухоженной, чем раньше. Внешне она осталась прежней Сунако, только повзрослевшей, но это больше не была жутковатая девочка-хикки, которую он когда-то встретил. Обычная взрослая состоявшаяся женщина. Ничего интересного. Во всяком случае, в этом Кёхей попытался себя убедить.

- Сунако... – прошептал он дрогнувшим голосом, и почувствовал, как слабеют колени.

Он так тщательно избегал с ней встреч все эти годы, чтобы столкнуться нос к носу в книжном магазине во время раздачи автографов. Нет, ну какая всё-таки ирония судьбы!

- Спасибо, что подождал. – Сунако тщательно расправляла салфетку на коленях. Она по-прежнему старалась не смотреть ему в глаза. Хоть что-то в этом мире неизменно.

- Всё равно я сегодня свободен, могу себе позволить. – Ложь. Такая грубая, что Сунако наверняка это поняла, но не подала виду.

Шок от неожиданной встречи прошёл, и он задавался вопросом, зачем согласился на её предложение подождать, когда она освободится в кафе за углом. У него совсем не было на это времени. Дома ждала жена и дети, нужно было закончить взятую на дом работу, а он сидел в крошечном кафе, цедил слабый, скверно сваренный кофе и не отрывал взгляда от входной двери.

Она вошла и принесла с собой аромат духов, от которого почему-то всё тело покрылось мурашками. Серьёзная, немного уставшая, Сунако выглядела совсем не радой встрече. Впрочем, как и он.

- Ты изменилась, – сказал Кёхей, когда официант принёс их заказ и удалился. – Спокойно находишься среди людей, раздаешь автографы... Почему, кстати? Когда ты успела прославиться?

- Все со временем меняются, взрослеют. И ты тоже, – спокойно отозвалась она. – Ты уже не тот сияющий мальчик, при одном взгляде на который слепит глаза. Раньше ты сверкал, как новенькая монета, теперь потускнел, но от этого стал выглядеть благороднее, что ли. Знаешь, я стала писательницей. «Королева ужасов», как меня называют. Издаюсь под псевдонимом, так что ты наверняка не догадался, что это я.

- Я тебе больше скажу, никогда твоей книжки даже в руках не держал.

Сунако промолчала. Она сделала несколько глотков кофе, скривилась и принялась размазывать чизкейк по тарелке. Кёхей с интересом следил за каждым её движением.

- Знаешь, Сунако, я ведь совсем не знаю, что произошло с того момента, как я ушёл.

«Я плакала, я много плакала, пока не ослабела. И даже несколько раз порывалась позвать тебя обратно, но Ной не позволила. Она сказала, что у женщины должна быть гордость», - конечно, Сунако это не скажет. Глупо и надеяться. А ведь тогда, в первые месяцы, несмотря на признание Мегуми, он бы вприпрыжку побежал, стоило Сунако поманить пальчиком. Просто потому что без неё было тяжело, будто кто-то вырвал кусок плоти.

- А ничего не произошло. Ребята, конечно, были вне себя от злости. Они ведь считали тебя своим другом, думали, что ты потом выйдешь с ними на связь. А ты исчез. Тётушка всё порывалась найти тебя и оттаскать за уши, но я не позволила. А потом я попросила её найти мне мужа, и она и думать про тебя забыла.

- Ты замужем?

Он только сейчас заметил кольцо на её безымянном пальце.

- Да, – Сунако горько усмехнулась. – Это был чисто политический брак. Мы были чужими друг другу, да и сейчас мало что изменилось. Идеальный для меня вариант.

Он не мог понять, лжёт она или говорит правду. Раньше Сунако всегда мечтала о независимости и в итоге получила то, что хотела. Неужели её это действительно устраивает.

- А ты? Женился на этой, как её, Аюми... Маюри...

- Мегуми. Её зовут Мегуми. Мы поженились почти сразу после поступления. И у нас уже трое детей.

- Дети... – прошептала Сунако, и её взгляд затуманился. Она всегда любила детей. Почти так же сильно, как и он. – Я очень рада за тебя.

- А у тебя, Сунако, у тебя есть дети?

Она отрицательно покачала головой.

- Нет. И, думаю, уже не будет. Впрочем, пустяки, кому-то дано, а кому-то нет.

Вот сейчас лжёт. Говорит с невозмутимым видом, а правая рука сжата в кулак так, что побелели костяшки. И глаза больные-больные, как у побитой собаки. Зря они встретились, разбередили старые раны, встревожили новые.

Внезапно у Сунако зазвонил телефон, оглушительно, играл, кажется, This is Halloween, и Кёхей вздрогнул не столько от неожиданности, сколько от новой волны воспоминаний.

Всё уже давно было позади. И его любовь, и разочарование, но в груди всё равно болело, как будто в сердце засела заноза. И никак её не вытащишь, нужно как-то с ней жить.

Сунако отвечала на звонок односложно, точно не хотела, чтобы Кёхей понял, о чём она говорит. Нажав отбой, женщина сказала:

- Прости, рада была с тобой увидеться, но мне надо ехать. Мой агент что-то напутала с расписанием и обнаружила это только сейчас. Было приятно встретиться. И, да, – она порылась в сумочке, большом чёрном бауле, в котором можно было спрятать что угодно, – держи. Подарок на память.

Кёхей с удивлением уставился на протянутую книгу. На обложке – череп и наручники и название «Расплата палача» - на обороте – аннотация и фотография Сунако. Наверняка роман, насквозь пропитанный кровью и страхом, как и столь любимые Накахарой фильмы ужасов. Неважно. Всё равно Кёхей никогда не заглянет под обложку.

- Спасибо.

- Ладно, если что созвонимся. Я побежала.

Он не стал говорить, что у него нет её номера и что, скорее всего, они больше никогда не встретятся. Зачем? Ей это прекрасно известно. Только когда Сунако почти дошла до дверей, Кёхей крикнул:

- Эй, Накахара, – она привычно остановилась, услышав знакомое обращение. – Скажи, ты счастлива? Ты ведь сделала правильный выбор?

Под пальто он не увидел, как напряглась её спина, но ответила Сунако спокойно и даже как-то радостно.

- Да. Я счастлива.

- Вот и я тоже счастлив. Слышишь? Это был абсолютно правильный выбор.

Она даже не оглянулась и молча вышла из кафе. А он остался сидеть, глупо улыбаясь.

Это был правильный выбор. Совершенно точно правильный. Верно же?

***

- Дорогой, чем ты занимаешься? Уже так поздно, – Мегуми зевнула, прикрыв ладонью рот, и посмотрела на часы. – Полтретьего! Тебе вставать через три часа. Срочная работа?

- Нет. Просто не спится.

Он положил на журнальный столик книгу, которую до этого держал в руках. Не читал, нет, а просто держал и водил кончиками пальцев по фотографии. Её фотографии.

Встреча с Сунако всколыхнула воспоминания. Не уснуть. Вот и пришлось тихонько встать с постели и уйти в гостиную. Здесь Кёхей сел в кресло, взял подаренную книгу и долго смотрел на фотографию. Так, полуистершиеся, потускневшие воспоминания обретали краски и звуки. Они сами выскакивали из тайников памяти и, как слайды, сменяли друг друга. Вопреки устоявшемуся мнению, Кёхей помнил как плохое, так и хорошее. И поди теперь разбери, чего было больше.

С Мегуми было хорошо. Так, как он всегда мечтал. Тихо, спокойно, как дома. Но иногда чего-то не хватало: эмоций, страсти, азарта. Слишком спокойная жизнь была похожа на болото, которое медленно и неумолимо затягивало Кёхея, и глупо было сопротивляться: сам выбрал.

Взгляд Мегуми упал на книгу (та как раз лежала обложкой кверху) и она всплеснула руками:

- Откуда у нас взялась эта книга? И зачем она тебе? Ты ведь терпеть не можешь ужасы.

- Да вот, появилась откуда-то. Если честно, мне самому интересно, откуда она. Пожалуй, пойду уберу её и попробую хоть немного вздремнуть.

Он медленно встал и направился к стеллажу с книгами. Кёхей ещё раз провёл кончиками пальцев по фотографии на обороте и поставил книгу на свободное место.

Вряд ли эту книгу когда-нибудь снова возьмут оттуда для чего-то иного, чем чтобы стереть с неё пыль.

В их семье никто не любит ужасы.

@темы: Кёхей/Сунако, Моё творчество, Yamato Nadeshiko Shichi Henge, Фанфик, Wallflower, драма, Семь обличий Ямато Надэсико

---

Все плохо, да?

Зашла на Дайри после почти двухнедельного отсутствия, а тут на тебе, подарочек - письмо от администрации о том, что сайт загибается, катастрофически не хватает денег на его содержание и, возможно, он скоро исчезнет. Печально, конечно, это слышать. За ради спасения дневников я даже готова отключить для них блокировщик рекламы. Но на этом всё. Ни донатить, ни покупать платные сервисы я не собираюсь - зачем мне они?

В общем-то я уже давно подумывала над тем, чтобы уйти отсюда. В офф. Захотелось бумажных дневников, поскольку у меня есть слишком много мыслей, которые я не хочу доверять сети - их слишком легко украсть. Бумага в этом плане надёжнее. И уничтожить такой дневник в случае чего легче.

Здесь же я планировала постить, как раньше, ничего не значащие подробности из жизни, результаты моих творческих потуг как текстовые, так и вязаные и прочую мелочевку.

Дайри мне нравился и нравится за его удобство и дружественность пользователю. Тот же ЛиРу в этом плане ему очень сильно проигрывает. Именно поэтому ЛиРу я забросила и перебралась сюда. Лет 6 уже обитаю на этом сайте и чувствую себя вполне комфортно. Обидно будет, если он закроется, если придётся искать другие места, которые можно использовать в качестве копилки и кладовки для своих сокровищ, но, похоже, всё идёт именно к этому... Ещё, к слову, можно сделать свой собственный сайт, да. Правда, для этого придётся попотеть и поизучать, как это делается. Слишком много трудозатрат, но если учесть, что впоследствии я собираюсь постить там фото игрушек, а потом, может, заняться реализацией готовых игрушек, игра стоит свеч.

В любом случае поглядим, как оно дальше пойдёт. Может, ещё всё разрешится относительно бескровно.

@темы: о том, о сем

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Тот, кто кричал "волк", и творчество

У нас таки отправили в отставку губернатора. А заодно и правительство, и сенатора от области. До этого около двух лет мусолили тему с отставкой, в начале прошлой недели даже выпустили новость, что всё, отставка состоялась, но всё в итоге объявили уткой. Нам-то что, нам не привыкать, у нас вполне себе здравствующего губернатора даже хоронили. С одной стороны, свершилось, с другой - есть подозрение, что в итоге всё останется по-прежнему. В любом случае время покажет.

На этом на ближайшие несколько месяцев всё о политике.

Я, как уже говорила ранее, взялась за бумагомарание не с новой силой, но что-то потихоньку пишется, что-то получается, а хвосты потихоньку подчищаются. Как обычно история оказалась длиннее, чем я рассчитывала, но мне нравится медленно раскрывать персонажей. Так что это не "вода", а просто медленное развитие сюжета всему виной. Ну да ничего, в следующий выходной планирую таки закончить эту историю, а потом... О, потом мне предстоит нечто совсем уж серьёзное. Но и его я потихоньку закрою.
Я давно поняла: если что-то хочешь сделать, но пугает масштаб работы, делай понемногу, не спеша и сам не заметишь, как доведёшь дело до конца.
Собирай по ягодке - наберёшь кузовок. Как-то так.

@темы: творчество, будни, то, что нравится мне